Время собирать камни…

 

При аттестации Кировского пединститута высокие оценки прозвучали в адрес физического факультета за настойчивую работу по развитию материальной базы, за высокий уровень научной работы. В наше сложное время за этим результатом кроме преодоления финансовых и организационных трудностей стоит профессионализм преподавателей во всех делах.

Особенно нелегко заведующему кафедрой – ключевой фигуре на любом факультете. Для того, чтобы требовать, надо больше и лучше делать всё самому, тем более работу, выходящую за рамки прямых обязанностей. Вот почему мой интерес и внимание к личности и делу заведующего кафедрой общей физики, кандидата физико-математических наук, доцента Юрия Николаевича Редкина.

Ю.А.: Юрий Николаевич, вуз и, конечно, факультет в непростом положении. Но всё же, как показывают оценки со стороны, работаем мы результативно. Как это удаётся? За счёт чего?

Ю.Н.: За последние десять-пятнадцать лет физический факультет сделал существенный шаг вперёд практически во всех сферах – материальной базе, квалификации кадров, содержании занятий и их результатах… Это труд предшественников и наш труд. Надо бы готовить и делать следующий шаг, и кое-что мы делаем, но разрушены условия. Сейчас нам очень трудно. Кафедра общей физики закладывает в образование учителя основы экспериментальной физики. У нас восемь лабораторий, в каждой сотни единиц оборудования, которое должно работать. Ремонт приборов – это наша боль. Это громадные трудозатраты, у меня, например, они сопоставимы с учебной нагрузкой. В последние четыре года мы не в состоянии покупать оборудование, скоро начнёт сказываться его деградация. А без эксперимента нет физики, нет научного знания.

Чтобы не упасть, надо идти. На кафедре есть продвижения в обеспечении учебного процесса – за последние годы обновилась техника и методика многих лабораторных работ, впервые изданы инструкции. К сожалению, не простая ситуация в сфере науки – из-за финансирования разрушены хоздоговорные исследования, свёртываются научные связи… Временный выход – в расширении научно-методических работ. На практике это и происходит: теснее стали отношения кафедры со школами. Преподаватели проводят занятия в школах, организуют олимпиады, экскурсии, консультации… Конечно, бывают и неудачи в том или ином случае, но в целом, думаю, работаем много, на совесть.

Ю.А.: Юрий Николаевич, в обществе, да и в школах области интерес к физике невысок. Спору нет, эта наука фундаментальная, в ней заключено самое глубокое знание о неживой природе, выработанное за тысячелетия нашей цивилизации, поэтому и нелегко освоить это знание. Но в последнее время налицо тенденция уйти от решения этой сложной задачи: всё реже в школах сдают экзамены по физике, кое-где сокращаются часы на её изучение, практически полностью исчезла пропаганда роли и значения естественнонаучных знаний. Наоборот, телевидение, радио, газеты настойчиво разрушают материалистическое понимание мира. А ведь именно оно – основа нашей технологической цивилизации. Может быть, я не прав? Как оцениваете ситуацию вы? Что нам делать для поднятия престижа физики в образовании?

Ю.Н.: Не знаю, откуда взялись идеи, что естественные науки не могут обеспечить гуманное образование. Не умея ездить на велосипеде, можно ведь обвинить его в антигуманности – за разбитый нос. Если считать гуманностью то, что на благо людям, то естествознание – самое гуманное знание, ибо развивая производительные силы общества, оно дает возможность жить большему числу людей. Давайте откажемся от электричества, двигателя внутреннего сгорания, агрохимии. Мы вернёмся в средневековую Россию. Вспомните, сколько тогда было людей – и сейчас. В лучшем случае мы можем прокормить третью часть населения. Куда же прикажите девать остальных?

В последнее время в средствах массовой информации настойчиво внушается, что нравственность общества определяется мерой его духовности, причём под духовностью почему-то понимают часто набожность. Неужели кто-то верит, что с помощью только благочестивых призывов можно воспитать в людях самые добродетельные черты? Это просто безграмотно. Нравственность воспитывается на поступках окружающих человека людей. А поступки эти определяются в основном уровнем развития и эффективностью производительных сил. Именно поэтому изобретение паровой машины больше повлияло на повышение нравственности общества, чем тысячи призывов к благотворительности и проповедей о любви к ближнему.

Ю.А.: В обществе не случайно известно противопоставление: «физики» и «лирики»… Как это понимается сейчас?

Ю.Н.: К сожалению, в школе и вузе благородную задачу повышения культурного уровня, по-видимому, собираются решать за счёт, т.е. в ущерб естественнонаучного… При всей безбрежности понятия культуры, на мой взгляд, существенны три её части – рациональное знание, гуманитарное знание и искусство. Почему-то сложилось так, что в понятие культурного человека включают информированность по двум последним компонентам. Но разве рациональное знание не величайшее достижение человечества? Культура началась не с наскальных рисунков, она началась с орудий труда. В историческом смысле, как только обезьяна ударила камнем о камень с какой-то целью, так лапа «превратилась» в руку, а обезьяна – в культурного человека. Удивительно, как легко мы проходим мимо фундаментального знания.

Может быть, и не очень хорошо, если инженер не отличает звучания английского рожка от альтового гобоя, не впадает в эстетический экстаз от «Чёрного квадрата» Малевича. Но если мосты, которые он строит, не проваливаются, его вполне можно считать культурным человеком. Хуже, если художник, журналист или юрист не знает о существовании объективных закономерностей материального мира. Не кажется ли вам, что это просто опасно, поскольку эти люди влияют на общество в сфере производственных отношений, и их романтические или безумные грёзы могут нам дорого обойтись.

Ю.А.: Юрий Николаевич, вы – физик-экспериментатор, вы – преподаватель. Как вы относитесь к компаниям по поиску НЛО, к магам, к экстрасенсам и т.п.?

Ю.Н.: Мой ответ будет краток. Люди жаждут чуда от бессилия. Для физики нет проблемы НЛО. Пока нет материального объекта исследования, НЛО – не естественнонаучная, а психолого-социальная проблема. В целом же мистицизм вреден, он уводит от знаний. Спасает от мистицизма даже не многознание, а содержание знаний – научное знание. «Всё допускай, но ничего не принимай на веру» – вот девиз разумного человека, сформулированный ещё французскими просветителями. Следуем ли мы ему? А вообще – мне удивительно наблюдать бездумную готовность многих людей следовать новым призывам.

Ю.А.: Да, жизнь упорно предлагает нам другие ориентиры. Но надо думать и о вечном…

Ю.Н.: Наша личная, индивидуальная жизнь идёт в потоке общей, исторической. Когда-то «великий кормчий» Мао утверждал, что у каждого поколения должна быть своя война. Звучит неожиданно, но похоже, к сожалению, он в сегодняшней ситуации прав. Если считать поколение, совершившее революцию, первым, а победившее в войне – вторым, то мы – третье поколение. Страстное желание опаленных войной родителей видеть нас счастливыми мы восприняли как обязанность общества дать нам счастье. А когда возникли трудности, когда от нас самих потребовались воля и работа, мы повели себя как недоросли, получившие в наследство дом и хозяйство, но не получившие карманных денег для развлечений. И в ярости стали разбивать всё вокруг, и устроили себе войну…

Пришло время собирать камни. Пора думать над своими решениями, пора думать и делать. И не надо уповать на уверения, что Россия обречена быть великой державой. Любое величие создаётся целенаправленным трудом людей. Нас тешат иллюзиями, что Россия – страна несметных богатств. По себестоимости добычи, по протяженности пространств – мы страна средних возможностей, но трудных, а порою экстремальных климатических условий. Удивительно, что мы так до конца и не осознали, сколько энергии, например, нам нужно тратить, чтобы не замерзнуть. И даже уже поэтому нам будет трудно жить так, как живут развитые страны с морским климатом. И единственный для нас путь – это создание высокоинтеллектуального общества с наукоёмким производством. И было бы дальновидно задать нашим детям этот вектор жизненного движения.